И как потом в глаза ему смотреть, если так опозорим? А? Это хуже чем сесть в лужу, перед возлюбленной. Она сама придумает оправдание и пожалеет. Так что тут можно массу плюсов найти. А вот бывшая… Это же… Это как…
— Мужики, слушай мою команду.
Вот это другое дело. Услышав волшебное для каждого военного человека слово, мгновенно подобрались и приготовились внимать.
— Балагур, которая рожи строила?
— Вон та чернявая, вторая справа.
— Забирай. Лаки тебе Аглая, мне Алена.
— Может наоборот?
— Нет, — трясу головой, — они нас не знают. Значит, предположат, что мы сами по силам распределимся. Но есть вариант, что рыжая захочет со мной разобраться. Не зря же глазки строила?
— Тоже верно, — кивает Хан.
— Вот и я говорю. Вы с Пеплом разбирайте оставшихся. Ваша задача продержаться сколько сможете. Не завалить, а продержаться! Не рискуйте, иначе нам хана. Лаки, теперь ты. Что хочешь делай, но поверни Аглаю ко мне спиной. Понял?
— А если ты сам в этот момент спиной будешь?
— Подашь сигнал.
— Какой?
— Клевые титьки, — тут же подсказал Балагур.
Хотел рявкнуть, но передумал:
— Логично. Точно не догадается что это сигнал. А там главное не зевать, как только атакую, Лаки добивает. Если Алена меня достанет, все равно без Аглаи полегче будет. Но если не свалюсь, сразу вцеплюсь мертвой хваткой, тут уже все будет зависеть от тебя, Санек. Вали и помогай мужикам. Все. Джинн выходит.
Рогожин выходит на центр зала и подает сигнал подойти. И пока мы с двух сторон приближаемся к нему, говорит:
— Бой на ножах, максимальный уровень. Тех, у кого маска засветится красным не трогать. В случае болевого, сдающегося отпускать немедленно. Калечить друг друга последнее дело, — пристально смотрит на девушек. Спасибо что не на нас! Вот обиделся бы честное слово. Те же переглянувшись, кивают.
— В остальном правил нет.
— Что и в пах можно? — вылезла вперед рыжая язва, поглядывая в мою сторону.
А чернявая, задумчиво, окинула взглядом Вована. Тот аж вздрогнул… Я если честно тоже. Ну, я ей это припомню…
— Можно, — кивает капитан, — только теперь не обижайся, когда тебе по титькам настучат. А судя по тому, как Мажор внимательно их рассматривает, именно туда тебе и прилетит.
Нет, ну капитан красавчик!!! Вот так вам, девоньки. Теперь думайте не о том, как нас этими самыми буферами отвлечь, а как по ним не получить…
Собственно ни у кого не вызвало нареканий, что я и Балагур встали напротив нахалок. Лаки же поступил красиво: слегка поклонившись Аглае, выдал:
— Раз Мажора уже ангажировали на этот интимный танец, позвольте предложить вам, со всем почтением, свои услуги. Но так как, к вашему сожалению, я женат, могу предложить только мордобой и ничего более…
Думаете, она отказалась? Ага! Так на Саньку сверкнула глазами, что сразу все стало ясно… Пепел же обратился к довольно симпатичной девушке с явной примесью восточной крови:
— Я конечно холост, но боюсь, вам тоже ничего не светит. К моему сожалению самых симпатичных уже разобрали, так что интим не предлагать.
Девчонка, вспыхнув, стиснула в руке нож, сверля Андрея многообещающим взглядом. Хану уже можно было ничего не говорить, вроде распределились. Но, как говорится, доводи дело до конца. Мы ведь не из любви к искусству. Для дела стараемся. Вывести из равновесия такого опасного противника, считай, половина дела сделана.
— Лично вы можете сразу предлагать, думаю, в этом деле вы сможете дать мне фору в отличие от боя на ножах. Так зачем тратить время?
— Размечтался. Предлагалку сперва отрасти…
Вот и блондиночку вывели из себя. Кстати Марик не прогадал, у нее самая большая грудь. По такой приятно… э-э-э… постучать.
Танцуем. О да! Это танец! Опасный и завораживающий! Здесь настоящая боль и страсть. Девушка Алена сверкает глазами сквозь маску, прекрасная, как змея, приготовившаяся к броску. Ее удары опасны и непредсказуемы. Но… Она ничто по сравнению с моим учителем, братом и командиром. Поэтому мы бьемся на равных, возможно я чуть быстрее и, конечно же, сильнее ее. Но вот попасть не могу. Нож скользит буквально в миллиметре от тела. Да! Она мастерски отводит глаза, опыт и постоянная практика много значат, но я справляюсь. Хотя и уворачиваться труднее, чем обычно. Ведь нож в руках тоже стремится пропасть из поля видимости. Ох, Руслан, почему же ты не учил нас. Что может заменить практику. А ведь нужно следить еще и за Аглаей…
Чуть отвлекся и все. Нож рыжеволосой красавицы, скользит по предплечью. Отвлекла, запутала… Руку скручивает боль, она не настолько велика, чтоб выронить оружие. Но я роняю. Радостное торжество заполняет холодные, ледяные глаза. Все пора…
Мимолетная растерянность, он осознания того что я пропал из виду. Это тебе не банальная отводка, срывающая взгляд. Это мой особый талант. Конечно, она разберется, если дать ей лишнее мгновение. Но его то, как раз, и нет. Сильный пинок в живот, нанесенный из пустоты, отбрасывает Алену на несколько метров назад. Кто сказал, что люди не летают. Если хорошенько засандалить то очень даже…
И ведь не жаль ее. Эта дрянь дважды пыталась отбить мне самое дорогое, в последний раз почти удалось. Вся внутренняя часть бедра горит. От всей души била, если бы в последний момент не среагировал, меня бы уже уносили. И вот вопрос, а нужны бы мне были после этого бабы?
Пока Алена летела, подхватываю, неуспевший упасть на пол нож, и прямо так, распрямившись как пружина, выстреливаю в сторону наседающей на Сашку Аглаи. Симулятор отмечает поражение почки, девушка выгибается назад. Как просто звучит… А ведь это боль, возможно даже более реальная, чем настоящая.